Секретное оружие «хоронит» мировую дипломатию
В мире уже началась эра «секретного оружия». Новая глобальная конкуренция за военную мощь вынуждает мировых гигантов превращать свое «секретное оружие» в главное средство угрозы. Северокорейский лидер Ким Чен Ын недавно заявил, что его стране удалось создать новое «секретное оружие» в рамках «укрепления обороноспособности». По его словам, достигнуты «значительные успехи в оборонной науке и исследованиях», что резко повысит «боевой потенциал» Северной Кореи.
Следует также отметить, что это заявление Пхеньяна – не просто «успех», достигнутый в северокорейских военных лабораториях. Это еще и символическое послание об изменении мирового соотношения сил, свидетельствующее о начале новой эры вооружений. Ведь в последние месяцы аналогичные заявления с одинаковым содержанием делали и Россия, и Китай. Так, президент России Владимир Путин говорил об «испытании нового стратегического оружия», а Китай – о «переходе высокотехнологичных оборонных технологий в совершенно секретную стадию». И именно эти три государства – Северная Корея, Россия и Китай – стали для коллективного Запада главным «полюсом военной угрозы» не только в геополитическом, но и в технологическом плане.
Понятие «секретного оружия» фактически отражает три важных уровня. Первый уровень — это категория стратегического оружия, которая включает в себя баллистические ракеты большой дальности, ядерные боеголовки, гиперзвуковые планирующие системы и т.д. В этой категории Россия и Китай занимают лидирующие позиции. Второй уровень — это рои беспилотников, автономное нацеливание, технологии сопровождения целей в реальном времени и т.д., относящиеся к системам разведки и искусственного интеллекта. Эти технологии уже меняют концепцию обычных боевых действий. Третья категория включает в себя «невидимое» оружие в киберпространстве и космосе, то есть противоспутниковые системы, генераторы электромагнитных импульсов, средства кибератак и т.д. И они способны разрушить линию обороны не только обычных армий, но и целых экономических систем в целом.
Примечательно, что нынешняя риторика взаимных угроз по поводу «секретного оружия» также свидетельствует о том, что «звуки выстрелов» начали «занимать» место политики и дипломатии в глобальном пространстве. В наше время заявления о существовании такого оружия фактически стали политико-дипломатическим инструментом. Для северокорейского лидера Ким Чен Ына, президента России Владимира Путина и китайского лидера Си Цзиньпина каждое новое заявление о «секретном оружии» одновременно укрепляет внутреннюю легитимность и служит средством давления во внешней политике.
Конечно, расширение НАТО в Азии и Европе в последние годы создало политико-психологическое равновесие в России, Китае и Северной Корее. Поэтому ответ дается именно военно-технологическим путем. Каждое из этих государств, являющихся постоянными соперниками США и НАТО, посылает другой стороне сигнал тревоги своим «уникальным оружием» с содержанием «мы не слабее вас». И таким образом, сигналы даются не за политико-дипломатическим столом, а именно через испытания новых ракет и «парады» новейшего разрушительного оружия.
Таким образом, первым опасным последствием нового процесса военного баланса, скорее всего, станет обострение гонки вооружений между мировыми гигантами. Коллективный Запад будет вынужден создавать системы обороны от гиперзвуковых ракет и расширять технологии военной разведки в космосе. Второе последствие заключается в том, что в случае неверной интерпретации применения, испытаний или утечки изображений «секретного оружия» может возникнуть и случайная военная напряженность. Подобные инциденты происходили неоднократно во время «холодной войны». Однако разница заключается в том, что на этот раз реакция происходит быстрее, а время для маневра ограничено. Третье последствие заключается в том, что диапазон региональной напряженности может еще больше расшириться. Поскольку военный баланс на Северокорейском полуострове, в Тайваньском проливе, в украинской войне и на Ближнем Востоке все больше становится «чувствительным механизмом».
Учитывая все это, стратегия реагирования США и НАТО имеет большое значение. Согласно последним сообщениям, США и НАТО уже пытаются сформулировать трехвекторную стратегию, адаптированную к эпохе «секретного оружия». Во-первых, предпринимается попытка продемонстрировать большее военное присутствие и технологическое превосходство. С другой стороны, приоритет отдается расширению кибернетической и космической обороны, а также защите спутниковых и инфраструктурных систем. Наконец, в отношении другой стороны применяются санкции и экспортный контроль, в частности, ограничивается передача технологий искусственного интеллекта и микросхем. Однако эта стратегия, в свою очередь, толкает противоборствующий полюс на создание все большего количества новых видов оружия.
Исторический опыт показывает, что гонка вооружений часто заканчивается за столом переговоров. Однако для этого необходимо, чтобы противоборствующие стороны чувствовали себя одинаково сильными. В настоящее время мир постепенно приближается к этой точке, поскольку противоборствующие стороны все чаще заявляют о своем вооружении, стремясь казаться «абсолютно сильными», тем самым формируя взаимный «баланс страха». И самый опасный сценарий заключается в том, что этот баланс строится на «тайне секретного оружия», то есть возникает ситуация, когда ни испытание, ни мощность, ни предназначение точно не известны.
Заявления о «секретном оружии» сегодня – это не просто военное послание, но и индикатор ослабления мирового политико-дипломатического доверия. То есть, мировые гиганты стали измерять новое технологическое превосходство вооружением, а дипломатия отошла на второй план. Если эта тенденция сохранится, главным критерием международных отношений в ближайшие годы станет принцип «у кого мощнее секретное оружие». Однако история и опыт показывают, что система безопасности, построенная на «секретности», неустойчива. Напротив, она закладывает основу для следующего глобального кризиса.
Рафаэль ГАСАНБЕЙЛИ
14 окт.19:15
14 окт.17:50
