Европа старается подстраховаться
В то время как Россия продолжает свое изнурительное наступление, а Украина готовится к еще одной военной зиме, Европейский Союз остается парализованным в отношении, казалось бы, простого решения: использовать ли 140 миллиардов евро из замороженных российских активов для поддержки Киева.
Официально задержка обусловлена юридической осторожностью и финансовой ответственностью. Однако под поверхностью проявляется более неприятная правда: некоторые лидеры ЕС, возможно, больше не верят в победу Украины.
Речь идет не о публичной риторике. Большинство глав европейских государств по-прежнему заявляют о своей поддержке суверенитета и территориальной целостности Украины. Но когда мы рассматриваем стратегическое поведение, особенно нерешительность в отношении использования высокорисковых финансовых инструментов, таких как использование замороженных активов России в Европе, мы видим признаки реалистичной перекалибровки.
Бельгия хранит большую часть замороженных российских активов, составляющих около 210 миллиардов евро в финансовой организации Euroclear. Министры финансов европейских стран обсуждали использование этих активов в качестве кредита для Украины, который будет погашен только в случае выплаты Россией репараций после войны.
Брюссель настаивает на предоставлении юридических гарантий перед выделением средств. Он также требует коллективной защиты от ответственности со стороны других государств ЕС, ссылаясь на опасения по поводу исков со стороны России и финансовых рисков.
Также существует репутационный риск, если другие страны, такие как Китай или Индия, начнут рассматривать европейские банки как ненадежное место для размещения своих средств.
Параллельно с этим премьер-министр Словакии Роберт Фицо приостановил военную помощь Украине и заявил, что целью его страны является не поражение России, а «скорейшее прекращение войны». Премьер-министр Венгрии Виктор Орбан пошел еще дальше, заявив, что Украина «не сможет победить на поле боя». Хотя Фицо и Орбан настроены более пророссийски, чем другие лидеры ЕС, они отражают растущее скрытое течение реалистического стратегического мышления внутри блока.
Даже среди государств, поддерживающих Киев, растет неопределенность в отношении военных действий. Франция и Германия продолжают поддерживать Киев, но все больше внимания уделяют дипломатии и «реалистичным ожиданиям».
И хотя Польша и страны Балтии являются наиболее ярыми сторонниками использования замороженных активов России, Германия, Франция и Италия заняли более осторожную позицию или потребовали от Украины потратить эти активы на европейское оружие — требование, которому Киев сопротивляется.
Эти замороженные активы, безусловно, имеют не только финансовый характер — это геополитическая ставка. Развернуть их сейчас — значит сделать ставку на победу Украины. Отложить — значит сохранить гибкость на случай, если Россия одержит верх или война зайдет в тупик.
В 2022 году поддержка Украины была представлена как моральный императив. К концу 2025 года некоторые стали воспринимать ее как стратегическую обузу. Как это неизменно случается в международной политике, моральные устремления уступают место стратегическим императивам, когда дело доходит до геополитического напряжения. Поскольку усталость от войны растет по всей Европе, многие украинцы задаются вопросом, волнует ли это Европу?
Эти опасения усиливаются из-за меняющегося поля боя: ключевой транзитный город Покровск на востоке Украины находится в осаде, а российские войска наступают в Гуляйполе на юге. Энергетическая инфраструктура Украины систематически разрушается ударами российских беспилотников.
Это также объясняет нерешительность лидеров ЕС в отношении разблокирования замороженных российских активов. Помимо юридических проблем, все чаще возникают вопросы о траектории войны. Может ли ЕС рисковать миллиардами евро на провальное дело, теряя при этом рычаги влияния на послевоенных переговорах?
С точки зрения международной политики эта классическая реалистическая логика и растущий разрыв между этикой и межгосударственными отношениями не являются ни новыми, ни удивительными: государства действуют в своих интересах, а не во имя идеалов.
Замороженные активы рассматриваются не как помощь, а как разменная монета, которая будет задействована только в том случае, если Украина стабилизирует ситуацию на поле боя или если Россию удастся заставить пойти на уступки.
Откладывая решение по замороженным активам, ЕС сохраняет свободу действий. Если Украина восстановит свои позиции, активы могут быть задействованы при наличии более веских оснований. Если же Россия в конечном итоге одержит победу, ЕС избежит обвинений в провалившейся финансовой интервенции.
Эта двусмысленность — не нерешительность, а стратегическая позиция. ЕС подстраховывается, тихо готовясь к различным исходам. Чем дольше тянется война, тем выше вероятность раскола.
Окончательное решение по активам ожидается в декабре. Но даже в случае одобрения средства могут быть распределены осторожными траншами, привязанными к развитию событий на поле боя и политической конъюнктуре, что сделает Украину жертвой безжалостных расчетов и соперничества великих держав, то есть между Россией и Западом.
ЕС не бросает Украину, но пересматривает свою оценку рисков. Эта переоценка основана на стратегических сомнениях, поскольку лидеры ЕС больше не уверены в победе Украины, даже если они не говорят об этом вслух.
Любое будущее урегулирование вряд ли будет оптимальным и, скорее всего, разочарует украинцев. Но нынешняя задача состоит не в стремлении к идеальным результатам, которых больше не существует, а в выборе наименее разрушительного пути к завершению войны среди всех несовершенных вариантов.
Лала ЭЮБОВА
18 нояб.22:00
18 нояб.21:40
18 нояб.21:30
