Турция становится центром мировой системы безопасности
Новая военная доктрина Анкары продолжает стремительно реализовываться. Сегодня Турция превращается из регионального центра силы в глобального игрока, обладающего потенциалом для создания стратегического баланса сил в мире.
Продление турецким парламентом военного мандата в Ираке, Сирии и Ливане, рекордно высокие ассигнования оборонного бюджета на 2026 год и намерение Сирии закупить турецкое оружие и боеприпасы знаменуют начало нового этапа в геополитической архитектуре Ближнего Востока. В то же время визит президента Реджепа Тайипа Эрдогана в страны Персидского залива и его предложение провести у себя российско-американский саммит вновь актуализировали претензии официальной Анкары на международное посредничество.
Все эти процессы демонстрируют стремление Турции стать одним из основных игроков, формирующих геополитическую архитектуру на Ближнем Востоке и в Евразии. Так, продление турецким парламентом мандата военной операции в Ираке и Сирии на три года можно рассматривать как наглядное подтверждение перехода от «временных военных операций» к «постоянным зонам безопасности» в концепции региональной безопасности официальной Анкары.
Речь идет о том, что это решение укрепляет намерение Турции продолжать военные операции против террористической организации РПК и ее филиалов на законной основе и сформировать стратегическую буферную зону в регионе. При этом тот факт, что решение о продлении мандата распространяется и на миссию ООН в Ливане, членом которой является Турция, полностью соответствует политике официальной Анкары по защите своих интересов в Средиземноморском бассейне.
Примечательно, что оппозиционные партии, действующие в Турции и представленные в парламенте – Народно-республиканская партия (НРП) и прокурдская Демократическая демократическая партия (ДЕМ) –выступают против решения о продлении военного мандата. Эти политические силы обвиняют администрацию Эрдогана в «усилении милитаризма во внутренней политике». Однако парламентское большинство поддержало это решение, что свидетельствует об обеспечении «военно-политической преемственности» Турции.
С другой стороны, выделение 2 триллионов 155 миллиардов лир на оборону и внутреннюю безопасность в 2026 году определяет новый национальный приоритет Турции – цель «безопасность превыше экономической стабильности». Эта сумма эквивалентна 11,4% от общего объема государственных расходов и представляет собой увеличение на 34% по сравнению с предыдущим годом. Это обеспечивает формирование турецкого военно-промышленного комплекса как самодостаточной и экспортно-ориентированной структуры.
Дело в том, что за годы правления президента Реджепа Тайипа Эрдогана такие военные проекты, как БПЛА Bayraktar TB3, истребитель нового поколения Kaan, отвечающий современным требованиям танк Altay и зенитно-ракетные комплексы Hisar, уже сделали Турцию не только региональной державой, но и передовым экспортером вооружений. Эта успешная тенденция военно-технического развития также укрепляет стратегическую автономию Турции в НАТО. Она составляет основу сбалансированной военной политики официальной Анкары, которая не является полностью независимой от коллективного западного лагеря.
По некоторым данным, Сирия, находящаяся в настоящее время на этапе военно-политического восстановления при активной поддержке официальной Анкары, планирует закупить у Турции системы ПВО, современную бронетехнику, БПЛА и артиллерию. Это считается самым серьезным поворотным моментом в отношениях двух соседних стран за последние годы и одним из главных позитивных результатов свержения режима Башара Асада.
Финансовую поддержку этого соглашения планируется осуществлять через специальный фонд с участием стран Персидского залива. При этом, как известно, стратегия Турции по привлечению стран Персидского залива в качестве региональных спонсоров к процессу восстановления Сирии также имеет позитивное содержание.
С другой стороны, согласно последним данным, террористическая организация РПК уже начала покидать свои лагеря как в Турции, так и в регионах Зап и Метина на севере Ирака. Это считается реальным результатом интенсивных антитеррористических операций, проводимых турецкой армией в последние месяцы. Этот процесс происходит параллельно с углублением сотрудничества в сфере безопасности между Турцией и Ираком, а также со значительным ослаблением традиционной поддержки террористической организации РПК со стороны США.
Конечно, ликвидация РПК означает не только военно-стратегическое, но и политико-психологическое превосходство в пользу Турции. Однако некоторые эксперты предупреждают, что это может быть лишь тактическим маневром в дислокации террористической организации РПК под видом ее полного ослабления, чтобы выиграть время для нового усиления в ближайшем будущем. И в этой связи официальной Анкаре целесообразно добиться полной ликвидации этой террористической группировки.
Примечательно, что параллельно с этим официальная Анкара продолжает предпринимать решительные шаги по дальнейшему укреплению региональных позиций Турции. Так, турне президента Реджепа Тайипа Эрдогана по странам Персидского залива, включающее визиты в Кувейт, Катар и Оман, направлено на укрепление сотрудничества Турции в сфере финансов, энергетики и безопасности в регионе. И это может предоставить официальной Анкаре широкие возможности для маневра.
С другой стороны, параллельно с этими важными визитами, заявление президента Реджепа Тайипа Эрдогана о том, что «Турция готова принять саммит России и США», также свидетельствует об особом месте линии глобального посредничества в политико-дипломатической деятельности официальной Анкары. Ссылаясь на опыт стамбульских переговоров по украинскому кризису, Эрдоган пытается представить Турцию как наиболее надежную нейтральную площадку как для Запада, так и для России. Этот подход также является одним из основных положений стратегии «независимой многополярной дипломатии», сформированной Турцией в последние годы.
Как видно, современная Турция начала занимать свое место в центре архитектуры региональной безопасности. Ведь последние военно-стратегические и политико-дипломатические решения официальной Анкары свидетельствуют о том, что Турция больше не является игроком, лишь реагирующим на события в регионе. Напротив, Турция обрела статус стратегического игрока, непосредственно участвующего как в формировании, так и в управлении геополитическими процессами, происходящими в мире и регионе.
Таир ЭЙВАЗОВ
03 нояб.22:00
03 нояб.21:20
