Новый лидер Сирии пообещал демократию, но исключил женщин из парламентских выборов
Участие женщин в политической жизни часто рассматривается как мера приверженности страны равенству и демократии.
Ранее новый лидер Сирии, президент Ахмед аш-Шараа, охарактеризовал свою страну как движущуюся в «демократическом направлении» после падения диктатуры Башара Асада в конце 2024 года. Он сказал: «Если демократия означает, что народ решает, кто будет им управлять и кто будет представлять его в парламенте, тогда да, Сирия движется в этом направлении».
Однако на недавних парламентских выборах в Сирии женщины получили лишь шесть мест из 210. Исключение не просто отразилось в результатах выборов, оно было заложено в саму структуру процесса.
Асад правил Сирией железной рукой более двух десятилетий, прибегая к масштабным репрессиям, военным преступлениям и систематическому насилию в отношении мирного населения. Парламентские выборы в тот период проходили под жестким контролем, при этом партия Асада «Баас» и ее союзники имели подавляющее большинство голосов. По оценкам международной организации национальных парламентов, с 1981 года и до конца правления Асада женщины занимали от 6% до 13% мест в парламенте.
Хотя у парламента было мало реальной власти, он способствовал легитимации правления Асада посредством видимости демократического процесса.
В декабре 2024 года исламистская коалиция «Аш-Шараа» воспользовалась вакуумом власти, образовавшимся в результате снижения регионального влияния Ирана и краха его союзных вооруженных группировок, чтобы свергнуть Асада и распустить символический законодательный орган Сирии.
Поначалу усиление «Аш-Шараа» приветствовалось как потенциальный поворотный момент к политическим реформам и примирению. Однако первые признаки указывают на то, что укоренившиеся модели маргинализации, особенно женщин, продолжают влиять на политику Сирии. Женщины были отодвинуты на второй план
Недавние парламентские выборы в начале октября не учитывали волю народа и не допускали его к голосованию. Они вообще не были вовлечены в процесс, утверждают эксперты. Вместо этого выборы курировал правительственный орган под названием «Высший судебный избирательный комитет», назначенный аш-Шараа. Его состав был красноречив: девять мужчин и всего две женщины.
Процесс был сложным и намеренно ограничивающим. Верховному судебному комитету было поручено сформировать избирательные подкомитеты по всей стране, которые затем рассматривали кандидатуры лиц, назначаемых в коллегии выборщиков. Только отобранные кандидаты имели право участвовать в голосовании или выдвигать кандидатов. Рядовые граждане не принимали непосредственного участия в выборах.
В рамках этой структуры коллегии выборщиков выбрали представителей на две трети мест в парламенте. Оставшуюся треть назначит партия «Аш-Шараа».
Неудивительно, что представительство женщин в подкомитетах было минимальным. Согласно предварительным данным, опубликованным на официальном сайте сирийских выборов, женщины составляли лишь около 11% всех членов подкомитетов (18 из примерно 180 по всей стране).
Даже там, где женщины имели достойное представительство, ни одна женщина-парламентарий не была избрана. Например, в Дамаске женщины составляли почти треть зарегистрированных кандидатов (44 из 145) в избирательную коллегию и треть членов местных подкомитетов. Тем не менее, ни одна женщина из столицы не была избрана.
Сирийские официальные лица объяснили исключение женщин культурными особенностями. Мохаммад Таха аль-Ахмад, глава Высшего избирательного комитета, выступил по телевидению и выразил «удивление» по поводу низкого числа женщин-кандидатов, объяснив это тем, что общество традиционно считает политику прерогативой мужчин. Он отметил, что результаты выборов также отражают альянсы (основанные на устоявшихся мужских связях), сформированные среди членов подкомитетов.
Хотя такие взгляды, несомненно, формируют гендерную динамику, они сами по себе не могут объяснить низкую активность женщин в выборах. Женщины были ограничены с самого начала. Ссылка на «культуру» позволяет снять вину с институциональных барьеров.
Когда участие женщин сводится к символическому включению под государственным контролем, выборы перестают быть инструментом представительства и превращаются в проявления легитимности.
Чтобы переломить эту тенденцию, недостаточно просто риторики. Необходимы институциональные реформы.
Аида ЗАМАНОВА
23 окт.20:00
23 окт.17:50
23 окт.17:40
