Почему надежды на прекращение огня в Газе омрачены страхом?
Мир пытается осмыслить головокружительную череду недавних событий: от долгожданного признания ООН палестинского государства – символического шага, оказавшегося бессмысленным – до спешно созванного саммита арабских и исламских лидеров с президентом США Дональдом Трампом, на котором было официально оформлено соглашение о прекращении огня в секторе Газа. Все это произошло после недавнего наземного вторжения Израиля в город Газа, которое ознаменовалось ежедневной гибелью десятков палестинцев.
Когда режим прекращения огня вступил в силу, Трамп выступил с победной речью перед израильским Кнессетом, в которой он заявил, что положил конец «3000 годам боли и конфликта», и пообещал новую эру мира и процветания.
Ежедневный поток новостей стал для палестинцев эмоциональной бурей: мимолетный оптимизм сменялся отчаянием, осторожная надежда тонула в новых страхах.
Те, кто принимает слова премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху за чистую монету, могут полагать, что Израиль достиг всех своих военных целей: заложники возвращаются, Газа будет демилитаризована, ни ХАМАС, ни Палестинская администрация (ПА) не будут участвовать в «послезавтрашних» событиях, и — что самое важное — не будет никакого обсуждения палестинского государства.
Однако любой, кто готов объективно взглянуть на реальность, увидит, что Израилю не удалось победить ХАМАС; что заложники вернулись только благодаря сделке, навязанной Нетаньяху; и что международная изоляция Израиля не закончится с прекращением огня.
Процесс проходит поэтапно, а ключевой вопрос откладывается на потом. Публичные заявления, которые мы слышим со всех сторон, — это не выводы, а позиции, выработанные в ходе текущих переговоров. И, как и в любых переговорах, чем больше времени проходит, тем больше мы узнаем, кто на самом деле за столом переговоров, а кто нет. Недавний саммит в Шарм-эль-Шейхе стал показательным: Трамп посетил Израиль, затем Египет, но ни Израиль, ни ХАМАС не были приглашены, хотя лидер ПА Махмуд Аббас присутствовал на саммите.
Реальные переговоры теперь ведутся напрямую между арабскими и исламскими государствами и США, что выставляет напоказ, в чьих руках на самом деле находится сила. Возникает соблазн считать эти государства бессильными перед лицом Вашингтона, но в данный момент они продемонстрировали наличие у них рычагов влияния. Вопрос в том, хотят ли они ими воспользоваться.
В других арабских и мусульманских кризисах – в Судане, Ливии, Йемене, Сирии и Ливане – эти же государства действовали в соответствии со своими собственными интересами. Газа – не исключение. Почему же тогда палестинцы удивлены? Почему они ждут, что государства, способствовавшие разрушению половины арабского мира, будут вести себя по-другому по отношению к ним? Те же арабские и исламские государства, все еще конкурирующие между собой за власть и влияние, видят в Израиле полезного партнера.
Рафаэль ГАСАНБЕЙЛИ
Когда режим прекращения огня вступил в силу, Трамп выступил с победной речью перед израильским Кнессетом, в которой он заявил, что положил конец «3000 годам боли и конфликта», и пообещал новую эру мира и процветания.
Ежедневный поток новостей стал для палестинцев эмоциональной бурей: мимолетный оптимизм сменялся отчаянием, осторожная надежда тонула в новых страхах.
Те, кто принимает слова премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху за чистую монету, могут полагать, что Израиль достиг всех своих военных целей: заложники возвращаются, Газа будет демилитаризована, ни ХАМАС, ни Палестинская администрация (ПА) не будут участвовать в «послезавтрашних» событиях, и — что самое важное — не будет никакого обсуждения палестинского государства.
Однако любой, кто готов объективно взглянуть на реальность, увидит, что Израилю не удалось победить ХАМАС; что заложники вернулись только благодаря сделке, навязанной Нетаньяху; и что международная изоляция Израиля не закончится с прекращением огня.
Процесс проходит поэтапно, а ключевой вопрос откладывается на потом. Публичные заявления, которые мы слышим со всех сторон, — это не выводы, а позиции, выработанные в ходе текущих переговоров. И, как и в любых переговорах, чем больше времени проходит, тем больше мы узнаем, кто на самом деле за столом переговоров, а кто нет. Недавний саммит в Шарм-эль-Шейхе стал показательным: Трамп посетил Израиль, затем Египет, но ни Израиль, ни ХАМАС не были приглашены, хотя лидер ПА Махмуд Аббас присутствовал на саммите.
Реальные переговоры теперь ведутся напрямую между арабскими и исламскими государствами и США, что выставляет напоказ, в чьих руках на самом деле находится сила. Возникает соблазн считать эти государства бессильными перед лицом Вашингтона, но в данный момент они продемонстрировали наличие у них рычагов влияния. Вопрос в том, хотят ли они ими воспользоваться.
В других арабских и мусульманских кризисах – в Судане, Ливии, Йемене, Сирии и Ливане – эти же государства действовали в соответствии со своими собственными интересами. Газа – не исключение. Почему же тогда палестинцы удивлены? Почему они ждут, что государства, способствовавшие разрушению половины арабского мира, будут вести себя по-другому по отношению к ним? Те же арабские и исламские государства, все еще конкурирующие между собой за власть и влияние, видят в Израиле полезного партнера.
Рафаэль ГАСАНБЕЙЛИ
09 нояб.16:30
09 нояб.16:00
09 нояб.15:30
09 нояб.15:20
