Деликатный баланс Шараа с Израилем
Падение режима Асада в декабре прошлого года и последующий приход к власти администрации Ахмеда аш-Шараа породили предположения о возможной нормализации отношений между Сирией и Израилем. Эти предположения усилились с возвращением президента США Дональда Трампа в Белый дом.
В конце прошлого года Шараа впервые обратился к Израилю, осудив вторжения израильской армии на сирийские территории. Ссылаясь на нарушения Израилем соглашения о прекращении огня с Сирией 1974 года, он пообещал, что Дамаск будет соблюдать это соглашение, заявив, что падение режима Асада положило конец угрозе со стороны поддерживаемых Ираном вооруженных группировок.
Шараа повторил свое сообщение в прошлом месяце, заявив, что предлоги, которые Израиль использовал для оправдания своих действий в Сирии, больше недействительны. Он подтвердил приверженность Сирии соглашению о прекращении огня 1974 года и выразил готовность принять силы ООН.
Хотя некоторые наблюдатели интерпретировали эти заявления как признаки возможной разрядки отношений с Израилем, более пристальное рассмотрение показывает, что нормализация остается отдаленной и маловероятной перспективой.
Несмотря на меняющуюся риторику, структурные, политические и исторические барьеры для нормализации непреодолимы в нынешнем контексте. Хотя некоторые в Израиле и США, возможно, хотят нормализации, однако реалии нерадужные.
Любой шаг к нормализации будет воспринят как предательство национального суверенитета Сирии и уступка оккупирующей державе. Для администрации, все еще находящейся в процессе консолидации своей власти, такой шаг может подорвать ее внутреннюю легитимность и авторитет, полагают эксперты.
Шрамы конфликта глубоки, и идея сотрудничества с Израилем является проклятием для многих сирийцев, которые считают сопротивление оккупации основной национальной ценностью.
Более того, нормализация усугубит раскол в сирийском обществе. Страна все еще не оправилась от многолетней войны, а ее социальная структура остается хрупкой. Взаимодействие с Израилем создаст новую линию разлома между теми, кто отдает приоритет прагматизму и экономическому восстановлению, и теми, кто считает сопротивление Израилю не подлежащим обсуждению принципом.
Такая поляризация может еще больше дестабилизировать страну, затруднить усилия по восстановлению и потенциально привести к возобновлению внутренних конфликтов.
Заявления Шараа в отношении Израиля можно интерпретировать как стратегический шаг, направленный на то, чтобы отдать приоритет внутренней стабильности и восстановлению Сирии, а не вовлечению в конфликт.
Другим критическим фактором является потенциальный сдвиг приоритетов, который может вызвать нормализация. Для многих сирийцев освобождение Голанских высот остается центральной национальной целью; однако сейчас приоритетом является восстановление страны и достижение стабильности и процветания. Нормализация может сплотить часть общества, которая ставит вопрос противостояния Израилю выше восстановления страны.
Это может в конечном итоге привести к возрождению вооруженных группировок или появлению новых движений сопротивления, отвлекая ресурсы и внимание от основных усилий по восстановлению страны. Для страны, отчаянно нуждающейся в стабильности и развитии, такой сдвиг был бы контрпродуктивным и мог бы подорвать хрупкий прогресс, достигнутый после окончания кровопролития.
Политика Израиля также представляет собой серьезное препятствие. Нормализация — это не односторонний процесс. Исторически Израиль не соблюдал большинство резолюций Совета Безопасности ООН, и даже когда он заключает соглашения с другими странами, он, как правило, не выполняет свои обязательства.
В случае с Сирией не было никаких признаков того, что Израиль готов вернуть оккупированные Голанские высоты или заняться вопросами сирийского суверенитета. Без значимых шагов со стороны Израиля нормализация остается невозможной.
Более того, Израиль может предпочесть раздробленную Сирию, поскольку это позволит ему сохранить стратегическое доминирование в регионе и контроль над оккупированными Голанскими высотами, не имея необходимости бороться с единым противником.
Нормализация потребует от Израиля существенных мер, таких как возвращение оккупированных территорий. Однако Израиль, скорее всего, предпочтет статус-кво, при котором Сирия будет занята внутренними проблемами и не сможет самоутвердиться в регионе.
Заявления Шараа об Израиле можно интерпретировать как стратегический шаг, направленный на то, чтобы сделать внутреннюю стабильность и восстановление Сирии приоритетом. Такой подход предполагает, что новая администрация признает бесполезность начала конфликта с Израилем в то время, когда военные возможности Сирии серьезно ослаблены после многих лет войны и израильской агрессии.
Риторика Шараа также отражает понимание того, что конфронтация с Израилем не только не приведет к явной победе, но и может усугубить внутренние разногласия в Сирии и помешать усилиям по восстановлению страны и получению международного признания и легитимности.
Эта прагматичная позиция позволяет Сирии сосредоточиться на укреплении своей власти внутри страны, избегая действий, которые могут вызвать международную изоляцию. В этом контексте заявления Шараа в меньшей степени направлены на сигнализацию открытости к нормализации, а в большей — на создание стабильной среды для восстановления Сирии.
Более того, акцент Шараа на удалении поддерживаемых Ираном вооруженных групп с территории Сирии служит двойной цели. Он убеждает региональных игроков и международное сообщество в том, что Сирия больше не является проводником иранского влияния, а также дистанцирует новую администрацию от политики режима Асада.
Этот сдвиг может проложить путь к улучшению отношений с региональными и мировыми державами, которые необходимы для восстановления Сирии. Но он также подчеркивает деликатный баланс: избегать конфликта с Израилем, одновременно удовлетворяя потребности населения, которое считает сопротивление оккупации основной национальной ценностью.
В этом смысле заявления Шараа представляют собой продуманную попытку разобраться в сложностях послевоенных реалий Сирии, ориентируясь на долгосрочную стабильность, а не на немедленную конфронтацию.
Рауф ШЕЙХОВ
В конце прошлого года Шараа впервые обратился к Израилю, осудив вторжения израильской армии на сирийские территории. Ссылаясь на нарушения Израилем соглашения о прекращении огня с Сирией 1974 года, он пообещал, что Дамаск будет соблюдать это соглашение, заявив, что падение режима Асада положило конец угрозе со стороны поддерживаемых Ираном вооруженных группировок.
Шараа повторил свое сообщение в прошлом месяце, заявив, что предлоги, которые Израиль использовал для оправдания своих действий в Сирии, больше недействительны. Он подтвердил приверженность Сирии соглашению о прекращении огня 1974 года и выразил готовность принять силы ООН.
Хотя некоторые наблюдатели интерпретировали эти заявления как признаки возможной разрядки отношений с Израилем, более пристальное рассмотрение показывает, что нормализация остается отдаленной и маловероятной перспективой.
Несмотря на меняющуюся риторику, структурные, политические и исторические барьеры для нормализации непреодолимы в нынешнем контексте. Хотя некоторые в Израиле и США, возможно, хотят нормализации, однако реалии нерадужные.
Любой шаг к нормализации будет воспринят как предательство национального суверенитета Сирии и уступка оккупирующей державе. Для администрации, все еще находящейся в процессе консолидации своей власти, такой шаг может подорвать ее внутреннюю легитимность и авторитет, полагают эксперты.
Шрамы конфликта глубоки, и идея сотрудничества с Израилем является проклятием для многих сирийцев, которые считают сопротивление оккупации основной национальной ценностью.
Более того, нормализация усугубит раскол в сирийском обществе. Страна все еще не оправилась от многолетней войны, а ее социальная структура остается хрупкой. Взаимодействие с Израилем создаст новую линию разлома между теми, кто отдает приоритет прагматизму и экономическому восстановлению, и теми, кто считает сопротивление Израилю не подлежащим обсуждению принципом.
Такая поляризация может еще больше дестабилизировать страну, затруднить усилия по восстановлению и потенциально привести к возобновлению внутренних конфликтов.
Заявления Шараа в отношении Израиля можно интерпретировать как стратегический шаг, направленный на то, чтобы отдать приоритет внутренней стабильности и восстановлению Сирии, а не вовлечению в конфликт.
Другим критическим фактором является потенциальный сдвиг приоритетов, который может вызвать нормализация. Для многих сирийцев освобождение Голанских высот остается центральной национальной целью; однако сейчас приоритетом является восстановление страны и достижение стабильности и процветания. Нормализация может сплотить часть общества, которая ставит вопрос противостояния Израилю выше восстановления страны.
Это может в конечном итоге привести к возрождению вооруженных группировок или появлению новых движений сопротивления, отвлекая ресурсы и внимание от основных усилий по восстановлению страны. Для страны, отчаянно нуждающейся в стабильности и развитии, такой сдвиг был бы контрпродуктивным и мог бы подорвать хрупкий прогресс, достигнутый после окончания кровопролития.
Политика Израиля также представляет собой серьезное препятствие. Нормализация — это не односторонний процесс. Исторически Израиль не соблюдал большинство резолюций Совета Безопасности ООН, и даже когда он заключает соглашения с другими странами, он, как правило, не выполняет свои обязательства.
В случае с Сирией не было никаких признаков того, что Израиль готов вернуть оккупированные Голанские высоты или заняться вопросами сирийского суверенитета. Без значимых шагов со стороны Израиля нормализация остается невозможной.
Более того, Израиль может предпочесть раздробленную Сирию, поскольку это позволит ему сохранить стратегическое доминирование в регионе и контроль над оккупированными Голанскими высотами, не имея необходимости бороться с единым противником.
Нормализация потребует от Израиля существенных мер, таких как возвращение оккупированных территорий. Однако Израиль, скорее всего, предпочтет статус-кво, при котором Сирия будет занята внутренними проблемами и не сможет самоутвердиться в регионе.
Заявления Шараа об Израиле можно интерпретировать как стратегический шаг, направленный на то, чтобы сделать внутреннюю стабильность и восстановление Сирии приоритетом. Такой подход предполагает, что новая администрация признает бесполезность начала конфликта с Израилем в то время, когда военные возможности Сирии серьезно ослаблены после многих лет войны и израильской агрессии.
Риторика Шараа также отражает понимание того, что конфронтация с Израилем не только не приведет к явной победе, но и может усугубить внутренние разногласия в Сирии и помешать усилиям по восстановлению страны и получению международного признания и легитимности.
Эта прагматичная позиция позволяет Сирии сосредоточиться на укреплении своей власти внутри страны, избегая действий, которые могут вызвать международную изоляцию. В этом контексте заявления Шараа в меньшей степени направлены на сигнализацию открытости к нормализации, а в большей — на создание стабильной среды для восстановления Сирии.
Более того, акцент Шараа на удалении поддерживаемых Ираном вооруженных групп с территории Сирии служит двойной цели. Он убеждает региональных игроков и международное сообщество в том, что Сирия больше не является проводником иранского влияния, а также дистанцирует новую администрацию от политики режима Асада.
Этот сдвиг может проложить путь к улучшению отношений с региональными и мировыми державами, которые необходимы для восстановления Сирии. Но он также подчеркивает деликатный баланс: избегать конфликта с Израилем, одновременно удовлетворяя потребности населения, которое считает сопротивление оккупации основной национальной ценностью.
В этом смысле заявления Шараа представляют собой продуманную попытку разобраться в сложностях послевоенных реалий Сирии, ориентируясь на долгосрочную стабильность, а не на немедленную конфронтацию.
Рауф ШЕЙХОВ
14 мар.22:01
14 мар.22:00
14 мар.21:50
14 мар.21:50
